Запекшаяся кровь. Этап третий. Остаться в живых - Страница 56

Немой Фома опять написал записку. Юрко ее прочитал:

— «Сумасшедших в узде держать невозможно! Раздайте людям воду, а потом говорите о порядке».

— А ведь он прав, — кивнул Лука Лыков.

— Фома всегда прав! — гордо заявил Юрко.

Мост через Иртыш был длинным и очень узким — по одной полосе в каждую сторону. Обгон невозможен. Даже самосвалы с пропусками стояли, ожидая, пока проверят другие машины. Антон нервничал. Вдруг Ирина и Таня не выдержат гробовых условий, тогда все пропало. Настораживало и то, что патрули проверяли машины, идущие с другого берега, куда он и женщины не могли попасть, а если и попали бы, зачем им возвращаться назад?

Продвинувшись по мосту на сотню метров, пришлось вновь встать. Антон осмотрелся и подошел к стоящему за ним самосвалу.

— Послушай, браток, что за заваруху устроили краснопогонники?

Шофер выплюнул окурок и посмотрел на Антона, как на лунатика.

— Новенький? На Сашкину машину посадили?

— Мне не докладывали. Дали ключи — и вперед.

— Значит, Сашка сдрейфил. Четырнадцать человек с базы слиняло. Бздят! С рудника сорок зеков сорвались. Охрану перебили, весь арсенал с оружием уволокли и в леса подались. Где-то поблизости бродят. Нам же до стройки еще двадцать верст через тайгу пилить. Работягам с этого берега даже харчи везут. Третьего дня шесть хлебных фургонов обстреляли, обчистили котлы с кашей. Девять шоферов убиты, двух поваров и троих экспедиторов жизни лишили. Почем зря людей гробят.

— Почему солдат не вызовут?

— Всех бросили на охрану Транссиба, там беглецов поджидают. Рано или поздно, но они выйдут к «железке». А куда денешься. В Казахстан не пойдешь, там нет ничего, кроме голой степи. Чтобы лес прочесать, армия нужна. Еще не факт, что солдаты помогут, зеки-то не простые. На угольных шахтах работали военные преступники, предатели Родины, бывшие военнопленные, штрафники. Все войну прошли, большинство из них офицеры. Комсостав. Рядовых не сажали, что с них взять. Ну и кого ты пошлешь воевать с тремя взводами полковников и майоров, вооруженных до зубов? Они в шахтах второй фронт прошли. Злые, как черти. Ну забрали бы жратву, зачем шоферню стрелять? Выродки. Слышал, будто среди них и немецкие офицеры есть. Видно, снюхались.

— А что, на том берегу воинских частей мало?

— Я же сказал, всех мобилизовали на Транссиб, остались только авиаполки. Летуны за себя постоять смогут, но прочесывать леса их не учили.

— Но за мостом еще одна железка проходит.

— Кому она нужна? В Омск они не пойдут, город готов к встрече. В степь? Так их же бомбами закидают. Лучший выход — идти лесом на запад. И то сомнительно. Деревеньки они под себя подомнут, а дальше? Барнаул с наскоку не возьмешь, там танковая дивизия расквартирована, их враз подавят. Все дело в сроках. Твой песок и мой щебень зеки жрать не будут, мы проскочим, а тем, кто везет хлеб, я не завидую.

— Утешил. И на том спасибо.

Передние машины тронулись, и Антон побежал к своему самосвалу.

Проехав два десятка метров, колонна опять встала. Антон достал штабную карту генерала, на которой значились все воинские подразделения Юго-Восточного Сибирского военного округа. Здесь же были обозначены военные дороги и лесные тропы. За утерю такого документа могут расстрелять. Помнил ли генерал о том, что хранил штабную карту в своей машине? Конечно, помнил. По ней они всегда находили объездные пути, не обозначенные на обычных картах.

Антон внимательно изучил район и нашел в нем немало слабых мест с военной точки зрения. Кто же мог предположить, что на задворках России возникнет ситуация, требующая введения военного положения?

Переправа на другой берег заняла два с лишним часа. Дорога до переезда оказалась широкой. Антон отъехал на километр и загнал машину в лес. Забравшись в кузов, он начал откапывать женщин. Такой поездки и врагу не пожелаешь, но что было делать? Подруг пришлось приводить в чувство. Более выносливая Ирина пришла в себя первой, но не могла пошевелить ни рукой, ни ногой — конечности затекли. Он перенес ее в кабину, потом привел в чувство Таню и тоже усадил на сиденье.

— Бог мой, мы живы? — прошептала Ирина пересохшими губами.

— Еще как живы и еще как жить будете. Бейте Таню по щекам, она может впасть в кому. Ее надо разбудить.

— Я не могу шелохнуться.

— Не раскисай, товарищ военврач, возьми себя в руки. С огромным трудом Ирина повернулась и стала делать

Тане искусственное дыхание. Антон поражался силе воле этой женщины. С такой можно горы свернуть.

Держаться на покатой с двух сторон крыше при мощном встречном ветре было так же трудно, как разгуливать по канату. Стрелов и Муратов связались веревкой. Вася шел вторым. Он крепко вцепился в трубу воздуховода и ждал, пока Яша переползет от одной трубы к другой. Сверкнула молния, громыхнуло. Начался дождь, быстро превратившийся в ливень. Крыша стала скользкой. Яков выпустил из рук трубу, и ветер понес его назад. Он проскользил на брюхе, как по катку, мимо Василия. Тот натянул веревку и не дал ветру смахнуть морячка с крыши. Теперь Муратов оказался впереди. Посыпал град.

За два часа удалось продвинуться вперед лишь на полвагона. Они задыхались от черного дыма, который стелился слишком низко и слепил глаза. Но обнадеживало то, что в ночи в клубах дыма две ползущие черные фигуры заметить невозможно, да и услышат их в такую грозу вряд ли.

И тут новая неприятность — Стрелова снесло с крыши, он повис, едва не коснувшись земли. Муратов зажал трубу между ног и начал тянуть напарника наверх. Сколько сил ушло на это, одному Богу известно, но от злости у ребят открылось второе дыхание. Передохнув, они двинулись вперед и наконец добрались до края вагона, под ними был кузов, груженный углем. Оба сели на край вагона, на счет три оттолкнулись, спрыгнули на гору угля и затаились. Надо было бы передохнуть, но начало светать, и они могли потерять свое преимущество.